Философ Менцзы об игре Го

Модератор: Bayraktarov

Закрыто
Аватара пользователя
Bayraktarov
Сообщения: 102
Зарегистрирован: 26 окт 2009, 12:15
Откуда: Болгария
Контактная информация:

Философ Менцзы об игре Го

Сообщение Bayraktarov » 29 окт 2009, 13:18

Философ Мэнцзы, (лат. Менциус) жил в 375-289 г. до н.э. Он уроженец царства Лу на територии современной провинции Шандун. Историк Сыма Цян (145-90 гг. до н. э.) пишет, что он ученик Цзи Сы, внук Конфуция. Мэнцзы много странствовал и излагал свои взгляды правителям посещенных им царств. Некоторое время он был советником Сюань-вана в царстве Ци, но его взгляды о гуманном управлении не нашли у него понимания. После ряда напрасных опытов воздействовать на правителей некоторых царств, он вернулся на родину и в последние годы своей жизни посвятился себя усовершенствованию своего учения, преподвая его ученикам и последователям.

В трактате “Мэнцзы” обнаруживаются два упоминания об игре Го (И, Yi), которые дают возможность сделать интересные заключения об отношение философа к игре и о ее популярности в его эпоху. Игра Го хоть и отражает китайский образ мышления, все-таки она не всегда была объектом для исследования философов, особенно в эпоху “Сражающихся царств” (Чжанго). В эту эпоху игра Го была известна своим древнекитайским названием “И”, Yi (термин “вейци” был введен позднее, во времена династии Хань) и стала явлением на социокультурном фоне (аристократических слоев общества) и помимо вопросов, касающихся приведения общества в порядок, философы упоминают и игру Го. По крайней мере игра является метафорой управления, о котором прямо сказано в “Суть Го” (Yi Zhi) ханьского историка Бан Гу (32-92 г. н.э.) и она была занятием управляющей знати (Fairbairn 2000). Конечно, игра подвергалась и критике, поскольку она отнимала время и благодаря своей привлекательности приводила к “забыванию державных дел и общественых обязанностей” (YE 1999).

Первое упоменание о Го в “Мэнцзы” встречается, где философ определяет пять деяний, которые являются недостойными и противоречащими идеалу сыновной почтительности (сяо). Пасаж в Книге IV с первого чтения не особо приятен. Создается впечатление, что Мэнцзы имеет отрицательное отношение к Го.

Гундуцзы спросил: “Повсюду в стране считают, что Гун Чжан не проявляет сыновную почтительность. Все-таки, уважаемый Учитель, Вы дружите с ним и относитесь к нему с учтивостью. Хочу осмелится спросить, почему поступаете так?”. Мэнцзы сказал: “Есть пять деяний, которые сообразно светским нормам считаются недостойными: 1) когда, ленится работать, не заботится о пропитании родителей; 2) когда, передаваясь играм лиу-бо и Го, и пьянству, не заботится о пропитании родителей; 3) когда, питая страсть к деньгам и богатству и сосредоточивает свою любовь на жене и детях, не заботится о пропитании родителей; 4) когда, передаваясь похоти слуха и очей, срамят родителей; 5) когда питают страсть к храбрости, дракам и озорничеству и тем ставят родителей в опасное положение. Ведь Чжан Цзы совершил хоть одно деяние из перечисленых?” (Lege 1990, Маринов 1991).

Эти пять недостойных деяний в плане личности не помогают в проявлении и развитии добродетелей. Такие занятия рушат основы общественой морали – уважение к отцу (сыновная почтительность) и культ предков. Являясь несодитальными, они мешают развитию здорового общества. С конфуцианской точки зрения, недостойное поведение рушительно и имеет антисоцальную природу.

Интелектуальные игры здесь поставлены среди многих факторов (лень, пьянство, жадность, разврат, интригантво), которые негативно влияют на личность. Но конфуцианцы осуждают крайности и становится понятно, что такая крайность можеть быть и в увлечении игрой Го, если это занятие - пустая трата времени, которое должно быть посвящено выполнению обязаностей в семье... Тоже надо отметить, что точно не игра сама по себе негативна, а занятия ей, которые могут привести к нарушению обыденного этикета (ритуала).
В сущности не совсем обоснованно будет твердение, что игры и винопитие находятся на одной порочной плоскости. Эти “деяния” могут окачествится как противопоказные только, когда они противоречат нормам добродетельного поведения. Мысль философа можно представить в постановке: “Сообразно светским нормам считается недостойным, когда, передаваясь играм лиу-бо и Го, и пьянству, не заботится о пропитании родителей”. Мэнцзы не постулирует, что тот, кто занимается играми и пьет вино безусловно нарушает светские нормы! Примерно, даже сам Конфуций не имеет отрицательное отношение к вину. О нем в “Лун Юе” отмечено: “И лишь в вине себя не ограничивал, но не был пьяным” (ЛЮ, 10.8) и “На пиру в своей деревне вставал из-за стола только после старших” (ЛЮ, 10.10).

Показательно, что стратегическая игра Го, наряду с азартной лиу-бо, фигурирует среди этих проблемных “пять деяний”. Это подсказывает, что эти игры были популярными среди аристократии и образованых людей. Гун Чжан, о ком идет речь, был чиновником в царстве Ци, т.е. не был простолюдином (простым человеком).

Во втором упоменании о Го в Книге VI, вовсе не обнаруживается у Мэнцзы опозиционные настроения. Можно сказать, что впервые игра определяется как искусство, хотя и в неявной форме. Анализ разкрывает ряд любопытных моментов. Во всяком случае видно позитивное отношение:

Мэнцзы сказал: “Не удивляйтесь, что владыка не мудрый! Даже и самые быстрорастущие злаки в Поднебесной, если их будешь держать один день в тепле и десять – на холоде не смогут вырасти. Я уже реже хожу на аудиенцию к владыке и когда я ухожу, входят те, которые воздействуют на него как холод. И если, что-то из моих слов все-таки пустило корень, что это может сделать? Ничего. Современные игроки в Го умеют считать (шу), но их умения в счете ничтожны (сяо шу). И это потому, что если не имеешь всеохватывающий ум и не умеешь сосредоточиться, не сможешь постичь мастерство. Мастер И-Чиу - лучший игрок страны. Предположим, что он обучает двух людей в Го. Первый напрягает свой ум и волю, и слушает, что ему говорит И-Чиу. Второй, хотя и слушает, но ум его занят диким гусем, пролетающим недалеко, и он хочет только взять свой лук и стрелы, чтобы поохотиться за гусем. Хотя он учится у лучшего игрока, он не достигнет хороших результатов. Это из-за того, что ему не хватает ума? Я скажу, что нет." (Lege 1990, Маринов 1991).

В переводе авторитетного синолога Джеймса Лега (1815-1897) интерпретация такая: “Сегодня шахматы [т.е. Го – прим. авт.] второстепенное исскуство” (Legge 1990). Это изречение немножко скоректировано в представленом актуализированном варианте. Исследователи часто пользуются интерпретацией Дж. Лега и постанавливают на ее основе, что Мэнцзы классифицирует Го как “второстепенное исскуство” (small art). На самом деле это ошибочное утверждение. Иероглиф “шу” означает “счет, считание” (count), но также им обозначается и одно из Шести исскуств (лиу и, liu yi), а именно Арифметика. По этой причине “шу” переводится и как “исскуство”, респективно “сяо шу” – “второстепенное, ничтожное исскуство” – которое является совсем неточным переводом, искажающим изначальный смысл оригинального текста. Тоже надо отметить, что в этой и подобных интерпретациях, смысл неясен. Учитывая оригинальный текст в скорректированом варианте, цитируемый пасаж приобретает больше ясности и смысла. Возможна и такая интерпретация: “Современные игроки в Го упражняют исскуство Арифметики, но их способности в этом исскустве ничтожны”.

Сообразно конфуцианского идеала образованости и учености достойный человек (цзюн цзы) должен владеть Шестью исскуствами: ритуал (поведение, этикет), музыка, стрельба из лука, управление колесницй, калиграфия и арифметика. Хоть и этот комплекс исскуств еще не был определен в эпоху “Сражающихся царств”, все-таки примечательно, что игра Го имплицитным образом связана с Арифметикой. А поскольку приемлема трактовка о “ничтожном исскустве”, то в контексте можно интерпретировать ее, что Мэнцзы определяет игроков в его время как посредственных и непрозорливых.

Настоящее исскуство игры Го, ценимое Мэнцзы, тоже связано и с уваемым мастером. Упоминатый И-Чиу представлен как “лучший игрок страны”. Это означает, что он был своего рода гроссмейстером, чемпионом, мейдзином и по всей вероятности – главой Школы (И Цзя). Это предполагает продолжительную традицию в игре Го до этого момента, поскольку подразумевается приемственость, учители и ученики, а возможно и какая-та система турниров, выявляющая самых лучших игроков (Potter 1985). Мэн цзы не говорит, что И-Чиу самый лучший в Поднебесной, а только “в стране”, т.е. это царство Ци. Можно предполагать, что и в других царствах тоже существували школы Го и учителя такой величины.

Из сообщения можно заключить, что Мэнцзы интересовался этой игрой. Заметно, что он информирован о мастерах, игроках и тогдашнем состоянии игры. Мэнцзы - “одинокий чемпион” философской мысли своего времени (Чън 2001), имеет представление об игре Го и понимает, что это не простая игра. Дональд Потер пишет: “Пасаж из Книги VI подсказывает, что его автор должен быть игрок в Го. Иначе откуда он бы знал, что в Го необходим “всеохватывающий ум” и “сосредоточение”? Большинство людей себе воображают, что умения, необходимые в шахматах и Го, являются частью гениальности или таланта игрока, но они не знают и зернышка о многих усилиях для постижения мастерства...” (Potter 1985).

О мастерстве даоский автор Гэ Хун (283—343 гг. н.э.) пишет в “Баопу-цзы”: “Мирские люди, видя, что таланты некоторых мужей в определенной области столь велики, что большинство не могут угнаться за ними, называют таких мужей совершенными мудрецами. Но если это правильно, то тогда и непревзойденного мастера игры в Го можно назвать совершенным мудрецом в области игры Го” (Гэ Хун 1999). Далее Гэ Хун пишет о других личностях, которые по своим умениям и талантам тоже являются совершенными мудрецами в разных областях как калиграфии, живописи, гармонии, этикета, техники, медицины, астрономии, гадании, музыки и проч. По этой логике разсуждения можно сказать, что и сам мастер И-Чиу в игре Го является совершенным мудрецом или экспертом своей эпохи.

Мэнцзы уважает умения и постижения мастера И-Чиу, который прославился как учитель и глава школы Го в царстве Ци. Для философа И-Чиу является примером и образцом мастерства в Го и неисключено их личное знакомство. В сущности И-Чиу, как и сам Мэн цзы, наверное, тоже был представителем знаменитой философской академии “Цзи Ся” в Ци.

Мэнцзы имплицитно сравнивается с И-Чиу. Мэнцзы для владыки является тем, что И-Чиу для его учеников. Плохой ученик не умеет использовать свой ум, разсеивается, не слышит, что говорит И-Чиу и поэтому он не сможет стать мастером. Так и владыка сравнивается с “плохим учеником”, который тоже разсеян и не вникает в советы философа. Не слышит и забывает, что сказано, прислушиваясь к своему чиновническому окружению, т.е. “те, которые воздействуют на него как холод”. Ситуация, в которой находился Мэнцзы, знакома и для других мыслителей. Так, например Моцзы (475-395 гг. до н.э.) констатирует: “Если озлобление будет накапливатся в сердцах народа, а клеветники и развратники будут находиться в окружении правителя, то добрые советы не смогут преодолеть преград на пути правителя и царство окажется в опасности” (Ян Хин-шун, 1972).

У Конфуция случай был аналогичен. После странствований по некоторым царствам, он в последние годы своей жизни вернулся на родину – царство Лу, так и не успев реализовать свои идеи о державном управлении. После долгих лет странствий, он понял почему правители, которые консультировались с ним о политическом исскустве, не следовали его советам полностью. Конфуций прозрел, что в основном ему не правитель мешал в реализации всех политических начинаний, а чиновники. За 14 лет в странствиях никто из них не подкрепил его. И его последователь Мэнцзы находился тоже в такой же ситуации. Сюань-ван в начале был впечатлен им, но в данный момент он отвернулся от него, о чем повествувет выше цитируемая цитата.

Возможно и более любопыное толкование. Не случайно Мэнцзы упоминает И-Чиу и его учеников. Второй ученик, который не постигнет хороших результатов, в сущности является Сюань-ван. Как престолонаследник возможно он обучался у И-Чиу, хотя и без особого успеха. Мэнцзы, имея ввиду это, заключает, что, если у И-Чиу результаты были невелики, то не могут быть значительные и под его руководством в науке управления. В одном общем плане, к “современным игрокам” не относится только Сюань-ван, но и все остальные владетели, борюхщихся за гегемонию и являющиеся игроками на большой политической сцене.

Для Мэнцзы обучение и воспитание правителя не различается от обучения и воспитания игрока в Го. Отсюда один шаг остается до суждения, что принципы управления державы являются аналогичными принципам игры Го. В свете изложеных фактов и интерпретаций можно заключить, что Мэнцзы не только один из столбов древнекитайской философской мысли, но тоже и ключевая фигура в истории Го.

ЛИТЕРАТУРА

1. Ан Чън, “История на китайската мисъл”, гл. 6. “Менций – духовен наследник на Конфуций”, изд. РИВА, С., 2001, стр. 153-158; [Anne Cheng, Histore de la pensee chinoise, Seuil, 1997]
2. Гэ Хун, “Баопу-цзы”. Перевод Е. А. Торчинова, Центр “Петербургское востоковедение”, С-П., 1999, стр. 190
3. Маринов, М., “Конфуциански трактати; Мъндзъ-философът Мън” (4.2.30, 6.1.9), изд. “Наука и изкуство”, С., 1991, стр. 226, 255
4. Переломов А.С. “Конфуций: жизнь, учение, судьба”, Издательская фирма “Восточная литература”, М., 1993, с. 151-152
5. Ян Хин-Шун, “Двенокитайская философия”, Том. I, изд. “Мысль”, М., 1972, стр. 177
6. Fairbairn J., The essence of Go, MSO, London, 2000
7. Legge, J., The Works of Mencius, (IVB30, VIA9), Courier Dover Publications (reprint), 1990
8. Potter, D. L. "Go in the Classics", Go World, No. 42, Winter 1985-86, Ishi Press, Tokyo, pp. 19-21
9. YE, History of Weiqi, Yutopian Enterprises, 1999

Константин Байрактаров,
23.09.2009,

Закрыто

Вернуться в «Игра Го»

Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и 2 гостя

Поделиться: