Воспоминания и творчество. Оглавление.

---

[ 1 ] [ 2 ] [ 3 ] [ 4 ] [ 5 ] [ 6 ] [ 7 ] [ 8 ] [ 9 ] [ 10 ] [ 11 ] [ 12 ] [ 13 ] [ 14 ] [ 15 ] [ 16 ] [ 17 ] [ 18 ] [ 19 ] [ 20 ] [ 21 ] [ 22 ] [ 23 ] [ 24 ] [ 25 ] [ 26 ] [ 27 ] [ 28 ] [ 29 ] [ 30 ] [ 31 ] [ 32 ] [ 33 ] [ 34 ] [ 35 ] [ 36 ] [ 37 ] [ 38 ] [ 39 ] [ 44 ] [ 45 ] [ 46 ] [ 47 ]

Колесник Николай Николаевич

[ 1 ] [ 2 ] [ 3 ] [ 4 ] [ 5 ] [ 6 ]

ПОГОНЯ

Из армейской жизни

В феврале 1964 г. наша в/ч 28128 в полном составе передислоцировалась из московских Вешников в лесной массив у пос. Костерево, Владимирской области, где в то время находились Центральные офицерские Краснознамённые курсы (ЦОКК), а при них – наша сержантская школа (в/ч 06533). Командиром части и начальником гарнизона был назначен полковник Сахаров.
Ранним морозным утром 23 февраля наш эшелон прибыл на станцию Костерево и вскоре на машинах нас доставили в закрытый военный городок и сразу же повели в столовую, где нас ждал праздничный обед – горячий наваристый борщ, плов и компот.
Сержантская школа размещалась в только что построенной 3-х этажной казарме. Наша 2-я батарея, готовившая командиров ПУ зенитно-ракетных комплексов ПВО, размещалась на 1-м этаже здания. В казарме было очень холодно. Калориферное отопление не обеспечивало обогрев большого помещения казармы и температура в ней, при 20 градусах мороза на улице, держалась не выше +10. Нам даже разрешили спать не раздеваясь, накрывшись поверх одеяла шинелями и бушлатами. Некоторые спали в шапках. Горячей воды в умывальнике, как и положено, не было, но чтобы как-то согреться, мы после зарядки обливались по пояс холодной водой и растирались полотенцами. При этом пар шёл не только изо рта, но также струился с мокрых торсов наших молодых тел. Многие, закалившись таким способом, начали растираться снегом. Я - до армии далеко не спортивный парень – тоже приобщился к этому. Холодная вода, а особенно снег, как будто обжигали тело, и нам становилось тепло. В казарме было всего два тёплых места – сушилка для обмундирования и обуви и калориферное помещение в подвале, где температура была около +50. Некоторые ходили туда погреться и даже, полностью раздевшись, умудрялись спать в такой жаре.
Постепенно морозы уменьшились, налаживался быт. Главное, оборудовали небольшой спортзал с перекладиной, брусьями, конем и шведской стенкой. В свободное время мы с удовольствием занимались там. В нашей 2-й батарее было несколько перворазрядников по лыжам, легкой атлетике и один - по спортивной гимнастике. Они задавали тон в нашем увлечении спортом. Вскоре в нашем 2-м взводе почти все сдали нормативы на III спортивный разряд по лыжам (я это сумел сделать в начале февраля ещё в Вешниках) и освоили все упражнения ВСК на гимнастических снарядах.
Служба шла своим чередом: занятия по изучению матчасти, боевая работа, физподготовка, строевые занятия, наряды на кухню и в караул. Наступил март. На весеннем солнышке уже начал подтаивать и уплотняться снег. Весело посвистывали синички, в поисках пары хрипло каркали лесные вороны.
В пятницу вечером мы заступили в караул, а ночью военный патруль привез в караульное помещение и передал на гауптвахту задержанного на танцплощадке в поселке Костерево гражданского парня. Задержали парня за драку, в которой он ранил ножом молодого офицера-лейтенанта. Лейтенанта отправили в госпиталь, а его обидчика на гауптвахту. Об этом я узнал сменившись с поста. Задержанного закрыли в отдельную специально оборудованную комнату с зарешёченными окнами и металлической дверью. Выводным был Витя Горбик - невысокого роста спокойный, немного медлительный парень.
Ночь прошла спокойно. Ранним утром наша смена бодрствовала и я вышел на улицу немного поразмяться. В это время Горбик с карабином за спиной по разрешению начальника караула – командира нашего 2-го взвода ст. лейтенанта Панченко Михаила Никитовича, как раз вывел арестованного на улицу в туалет. Это был коренастый крепыш, приблизительно моего роста в синем костюме без шапки. На вид ему было лет тридцать. Он понуро прошел мимо меня, посматривая по сторонам. Я направился в караулку, где меня ждала книга – очередной том собраний сочинений Чехова, которого я полностью перечитал, обучаясь в сержантской школе. Идя по коридору, я услышал крик выводного:
- Стой, стрелять буду! Назад!
Я выскочил на улицу и успел увидеть, как через 2-х метровый забор рядом с туалетом перемахнул арестованный. Выводной Горбик с карабином в руках растерянно смотрел ему вслед. Не раздумывая, я рванул за беглецом. До забора было метров 30. С разбегу я также преодолел забор и метрах в 50-ти справа увидел мелькающую между елями и соснами синюю спину парня, убегающего по протоптанной в глубоком снегу тропинке, ведущей в лесную деревню. Оглянувшись и увидев меня, беглец прибавил ходу. Я тоже «включил форсаж». Дистанция между нами немного сократилась, но оглянувшись в очередной раз, беглец остановился, снял полуботинки, взял их в руки и резко прибавив скорость, ушёл вперёд. Я стал постепенно отставать. Через полкилометра началась деревня. Сначала синий силуэт беглеца прерывисто мелькал между домами и толстыми стволами сосен, а потом совсем пропал. Добежав до того места, где только что видел преследуемого, я осмотрелся, прислушался: топота не слышно, собаки не лают, никого из жителей не видно, калитки дворов закрыты - люди ещё спали. Утренняя морозная дымка стояла в лесу, смазывая очертания домов и деревьев.
Беглец как сквозь землю провалился. Пробежав по деревне ещё немного, я остановился, потом повернул обратно.
Ко мне подбежали еще несколько наших ребят из караула, поднятых по тревоге.
- Где он? Куда делся?
- Не знаю. Вот здесь он промелькнул последний раз. Наверное заскочил в какой-то двор.
Мы несколько раз прошли по деревне туда – обратно, но никаких следов беглеца не обнаружили. Пришлось возвращаться в караул в расстроенных чувствах. Встретивший нас у входа ст. лейтенант Панченко был очень огорчён случившимся:
- Догнали? – спросил он.
- Нет, он в деревне, как сквозь землю провалился, – виновато ответили мы – наверное местный.
- Да. Подвел меня Горбик... - сказал нач. караула, - придётся докладывать о ЧП дежурному по части.
После стремительной погони нижнее бельё, гимнастёрка и портянки у меня были мокрые от пота. До заступления на пост оставалось меньше часа. Я положил гимнастерку и портянки на батарею и сразу уснул. Отстояв на посту 2 часа. Наша смена подоспела как раз к обеду. За обедом все ели молча. Обсуждать случившееся утром никто не решался. А настроения говорить о чём-то другом, не было. Пообедав и сложив посуду и термосы в коробки, мы вчетвером направились в столовую, находившуюся на территории части.
Погода была отличная: ярко светило солнце, с крыши караулки звенела капель. На заборе, на том самом месте, где утром через него перемахнул арестованный, сидела большая ворона, деловито ощипывая перья. Увидев нас она вытянула шею и трижды натужно прокаркала: - Кар! Кар! Кар!
Выйдя за калитку на дорогу ведущую к части, я вдруг увидел, как со стороны деревни метрах в 60 от нас её пересекает тот самый парень в синем костюме без шапки. Я сразу узнал его – ведь кроме меня и Горбика его никто из присутствующих не видел.
- Это он, - тихо сказал я ребятам, - нам его нужно поймать.
- Кто? – удивились ребята.
- Тот парень, который сбежал утром из гауптвахты.
- Да это какой-то местный в спортивном костюме, - возразил кто-то.
- Я гарантирую, что это он. Я утром уже за ним гонялся.
- Да, это он, - присмотревшись, подтвердил Горбик.
- Не подавайте виду, что он нас интересует, - предупредил я ребят, - подойдем как можно ближе.
Не меняя скорости, мы продолжали идти в его сторону, вполголоса договариваясь – кто побежит за ним.
- Я побегу, - не задумываясь, вызвался Вовка Громоклицкий из Донецка.
- И я, - присоединился грузноватый Петя Шевчук, тоже из Донбасса.
Заметив нас, парень на секунду остановился. Наше приближение насторожило его, и он резко прибавив шаг, скрылся за елками, убегая теперь уже влево от караульного помещения.
На ходу расстегивая ремни и сбросив шинели на снег, мы втроём бросились за ним.
Тропинка петляла между густым ельником и мы с Вовкой только один раз увидели синюю спину беглеца. Метров через 300 тропинка расходилась в разные стороны. По какой из них побежал парень, мы не видели и разделились – я побежал вправо, а Вовка - влево. По какой из них побежит приотставший Петя Шевчук, тоже было неизвестно.
Через несколько минут бега густой ельник перешёл в более редкий сосновый лес и я снова увидел мелькающий в просветах между сосен синий костюм. «Значит я правильно повернул направо» - подумал я. Постепенно я стал догонять беглеца. Расстояние между нами медленно уменьшалось. Заметив это, парень снова снял полуботинки и рванул вперед.
Я понял, что парень не местный - утром, спрятавшись и отсидевшись в каком-то дворе лесной деревушки, теперь он вышел из укрытия и пытается найти дорогу в Костерево. Только на этот раз он направился в совершенно противоположную сторону – на восток – и снова пришёл к караульному помещению.
Погоня длилась минут 20. Дистанция между нами опять увеличилась до 150 метров.
Почти бессонная ночь в карауле и утренняя погоня истощили мои силы… Хотя был легкий морозец 3-4 градуса, но моя спина была мокрой от пота, а шапку я давно уже держал в руке.
Тропинка вывела нас на широкую, укатанную машинами, дорогу. Справа лес закончился и началась охраняемая какой-то другой частью территория военных складов. Туда поворачивала наша дорога, делая почти прямоугольную, метров триста, петлю вдоль высокого деревянного забора с вышкой. Я решил бежать наперерез парню прямо по снегу и немного сократил дистанцию, но снег был глубокий и я устал много больше, чем, нежели бы бежал по дороге. Мы оба оказались почти под вышкой на расстоянии 70 м. друг от друга.
В этот момент нас заметил дремавший на вышке часовой и закричал:
- Стой! Стрелять буду!
Мы продолжали бежать. Часовой передёрнул затвор автомата и выстрелил вверх одиночным. Мы оба остановились – никому из нас не хотелось по глупому получить пулю.
- Не стреляй! Я преследую арестованного, сбежавшего из гауптвахты, - прокричал я часовому.
- Не приближайтесь! Буду стрелять на поражение! – приказал часовой.
- Не стреляй! Ты же видишь, я без оружия. Мы уходим, - ответил я ему.
Пока мы стояли, парень успел надеть полуботинки и быстрым шагом стал уходить вдоль забора влево от вышки. Я по снегу снова двинулся наперерез ему. Ноги проваливались в глубокий, покрытый настом снег почти по колено. Видя это, парень остановился. Расстояние между нами уже было около 50 м.
- Солдат, брось, не беги за мной. Зачем я тебе нужен?!
- Сейчас я тебе покажу, зачем, - зло крикнул я ему, прыжками прибавляя шаг.
Он снова пустился наутёк. Мы продолжили нашу гонку с преследованием. Так мы пробежали вдоль складов ещё около километра. Впереди показались стандартные одноэтажные домики для офицерских семей, огороженные штакетником. Силы у нас обоих были на исходе, но теперь расстояние между нами было уже не более 30 метров.
Парень перелез через забор и свалился в снег. Пока он пытался подняться, я успел пригнуть на него сверху. Стукнув его пару раз по шее, я начал заламывать ему руки за спину. В этот момент кто-то тяжёлый сверху навалился на меня. От неожиданности я выругался и выпустил руки задержанного.
Оказалось это был Петя Шевчук, отставший от нас в самом начале погони. Он слышал выстрел часового и во время сориентировался, куда нужно бежать. На последнем этапе погони я уже не оглядывался и не видел, что пыхтя, как паровоз, Петя уже давно бежит за нами. Вдвоем мы подняли пойманного, перетащили через штакетник и, держа за руки, повели обратно. Он уже не сопротивлялся.
Конечно, несмотря на валящую с ног усталость, настроение у меня было приподнятым - всё-таки я догнал его, хотя и со второй попытки. Идя обратно, мы обошли стороной военные склады, с бдительным часовым на вышке.
Уже на полпути к караулке, недалеко от развилки, из-за поворота вдруг выскочил Володя Громоклицкий и неожиданно для меня с криками: «Ах ты гад! Попался?!» с остервенением набросился на задержанного с кулаками. Он успел отвесить парню несколько тумаков, пока я не схватил его сзади и не оттащил от конвоируемого.
- Брось его, не бей, он своё уже получил.
Это немного охладило Громоклицкого.
- Лучше бери его и веди дальше. У меня уже сил нет. Ноги отваливаются.
Так втроем конвоируя задержанного - впереди Петя и Вовка, держа за руки, ведут парня, а я, еле поспевая за ними, сзади - мы наконец добрались до караульного помещения.
Во дворе нас встретил начальник караула ст. лейтенант Панченко с ребятами.
- Кто всё-таки догнал? – спросил он.
- Колесник, - ответил Шевчук.
- Я сразу сказал, если за ним побежал Колесник, они его обязательно поймают. Молодцы! – и крепко пожал нам руки.
Парня снова посадили на гауптвахту, заменив выводного. Начальник караула доложил дежурному по части, что сбежавшего утром из гауптвахты арестованного, поймали, а тот в свою очередь – начальнику гарнизона полковнику Сахарову.
Личный состав караула реабилитировал себя. На вечерней поверке командир взвода объявил нам троим благодарность «За отличное несение караульной службы», а с Громоклицкого ещё было снято ранее наложенное взыскание – наряд вне очереди, полученный им за чистку сапог в неположенном месте.

[ 1 ] [ 2 ] [ 3 ] [ 4 ] [ 5 ] [ 6 ]

[ 1 ] [ 2 ] [ 3 ] [ 4 ] [ 5 ] [ 6 ] [ 7 ] [ 8 ] [ 9 ] [ 10 ] [ 11 ] [ 12 ] [ 13 ] [ 14 ] [ 15 ] [ 16 ] [ 17 ] [ 18 ] [ 19 ] [ 20 ] [ 21 ] [ 22 ] [ 23 ] [ 24 ] [ 25 ] [ 26 ] [ 27 ] [ 28 ] [ 29 ] [ 30 ] [ 31 ] [ 32 ] [ 33 ] [ 34 ] [ 35 ] [ 36 ] [ 37 ] [ 38 ] [ 39 ] [ 44 ] [ 45 ] [ 46 ] [ 47 ]

Воспоминания и творчество. Оглавление.